Выпускники
Курского Дальневосточного
Уссурийского СВУ

Училища, в котором уже с первого декабря сядут за парты беспризорные дети, родители которых погибли в боях с фашистами. Лучшие и талантливейшие педагоги и воспитатели из числа военных и гражданских лиц пришли работать в это не виданное ранее в Союзе учебное заведение. За короткое время мальчиков подстригли, отмыли, накормили, одели в детскую военную форму. Спать они укладывались в чистые постели, на белые простыни. Этих одичавших, озлобленных, потерявших веру в людей, со звериными повадками ребятишек предстояло превратить в спокойных, доверчивых, дисциплинированных суворовцев. Много терпения, упорства, тепла и ласки, педагогического мастерства и выдумки пришлось употребить офицерам и сержантам, обслуживающему персоналу, чтобы решить поставленную задачу.

И вот на улицах Курска засияли улыбки красивых мальчиков в военной форме. Жители Курска, коим за шестьдесят, с восхищением вспоминают, как по воскресным дням по улице Ленина чинно прохаживались суворовцы. В отутюженных из черного сукна кителях и брюках, на плечах яркие алые погоны, а по бокам брюк до самых туфель спускаются широкие полосы алых лампасов. Туфли начищены так, что в них можно смотреться как в зеркало. Стройность и статность военной выправки, степенность и непринужденность в движениях и походке сразу же выделяли суворовцев на фоне бедно одетой тогда молодежи. Мягкость и доброжелательность их лиц предполагала самоуверенность и твердость характера. В глазах светился ум и юмор. Прохожие невольно засматривались и добродушно любовались ими. А девчонки «с ума сходили», каждой непременно хотелось понравиться и познакомиться с красивыми мальчиками, тем более попасть в училище на танцы.

На уроках суворовцы получали обширные знания и умения, а игры и соревнования, походы и экскурсии вырабатывали выносливость, умение преодолевать трудности, закаляли физически. Они много читали, обучались музыке, танцам, этикету. Суворовцы выходили из стен училища вполне готовыми к жизни и учебе в высших военных учебных заведениях.

Много труда, любви и внимания вкладывали в своих питомцев преподаватели В.К.Лотарев, П.А. Михин, И.М.Мурзов, П.А.Двинский, А.А.Кузнецов, А.П.Пуртов, В.П.Молчанов, В.А.Морозова, офицеры-воспитатели Ф.А.Комаревцев, П.П.Ивасенко, Н.В.Костюкевич, А.И.Демин и многие другие офицеры и отцы-сержанты. В Курске училищем командовали тогда генерал-майоры В.М.Козырев, З.Н.Алексеев и Н.И.Алексеев.

В 1957 году Курское суворовское военное училище было переведено в город Уссурийск и стало называться сначала Дальневосточным, потом Уссурийским.

Что значит перевезти из конца в конец громадной страны со всеми «потрохами» специальное учебное заведение с полутысячью мальчишек, а затем благоустроить его на новом месте в не совсем приспособленных для жизни и учебы помещениях? Поэтому нам обидно, когда говорят и пишут: «Вместе с училищем из Курска в Уссурийск приехали офицеры…». И перечисляется пяток фамилий тех офицеров из Курска, которые продолжали служить в Уссурийске до семидесятых годов.

А ведь нас, преподавателей, воспитателей, офицеров штаба, политотдела и различных служб было более сотни, и мы не «приехали» вместе с училищем в Уссурийск, а ПРИВЕЗЛИ училище практически на голое место, где с нуля возобновили его прежнюю весьма успешную деятельность. К сожалению, в Уссурийск прибыл не весь офицерско-сержантский состав училища, а обслуживающий персонал из местного населения целиком остался в Курске. Это обстоятельство добавило нам, офицерам училища, еще больше хлопот по благоустройству детского учебного заведения. Не случайно переезды по своей сложности и объему работ сравнивают с пожарами. Нам же пришлось на новом месте не только благоустроить быт мальчишек-суворовцев, но и своевременно, без заминок продолжить учебный процесс. К тому же мы должны были, невзирая ни на что, с лучшей стороны показаться как перед командованием Дальневосточного военного округа, так и перед местными жителями.

Жители Курска сильно горевали, когда вдруг, по-военному невзначай, быстро и неожиданно с улиц города исчезли алые погоны, люди же в Уссурийске, особенно школьницы, с нетерпением ожидали появления в городе не виданных ранее мальчишек в военной форме. А командование Дальневосточного военного округа, добившись открытия в своих пределах суворовского училища, теперь толком не знало, что с ним делать. Как направлять и как контролировать его деятельность. Специалистов-то такого профиля в штатах округа не было.

Выход из положения нашелся. Попросили Отдел народного образования города Владивостока, расположенного ближе к Уссурийску, чем Хабаровск, проверить постановку учебно-воспитательного процесса в Уссурийском суворовском военном училище, как в обычной средней школе. Владивосток же, в свою очередь, перепоручил проверку училища Городскому отделу народного образования подведомственного ему города Уссурийска. Власти Уссурийска для солидности решили проверять суворовское училище не инспекторами городского отдела народного образования, а силами ученых местного педагогического института.

К сожалению, гражданские власти сработали оперативнее военных: в ротах училища еще не знали о предстоящей проверке, а ретивые проверяющие, гонимые желанием поскорее увидеть, кто это такие суворовцы, да и стремлением потешиться ролью проверяющих, явились к суворовцам неожиданно. Только прозвенел первый звонок на урок, я, преподаватель математики майор Михин, и майор Лотарев, словесник, стоим с классными журналами в руках в ожидании второго звонка, как вдруг входная дверь ротной комнаты – учительской открывается и входят две дамы. По тому, как они, не поздоровавшись, направились к расписанию уроков, мы поняли, что это проверяющие.

– Может, не пойдем на уроки, напишем, что эти военные в науках не сильны, зачем время терять? – советуется, говоря вполголоса, одна дама с другой, – у меня у самой муж майор, человек весьма ограниченный, представляю его в роли учителя на уроке русского языка.

– А я посмотрю урок, математик, может, что-нибудь да и знает, – слышим ответ хохотнувшей в кулак словесницы.

Кстати, мы с Лотаревым – выпускники не какого-нибудь заштатного пединститута, а Ленинградского педагогического имени Герцена, к тому же фронтовики, обладающие, как и большинство преподавателей училища, достаточным педагогическим опытом.

Прозвенел второй звонок, проверяющие всполошились:

– Так который из вас русский язык преподает? – нарочито-снисходительно обращается к нам дама номер один.

– Майор Лотарев, – приняв стойку «смирно», щелкает каблуками мой коллега.

– Тогда вы – математик? – глядит на меня вторая женщина.

– Мы к вам на уроки, – повелительно, твердо, вызывающими голосами дружно сказали гостьи.

Начался урок. Четкие команды дежурного суворовца и готовность класса к уроку в какой-то мере смягчили норов проверяющей. Но, сидя за задним столом, она не без умысла медленно открывает свой большой блокнот, в котором будет делать записи по ходу урока. И ей явно не нравится спокойствие преподавателя. «До чего же примитивен этот майор, он даже не представляет, какая опасность грозит ему от моего присутствия на уроке», – угадывается осуждающая мысль на ее лице.

Суворовские училища были не подвластны министерству просвещения, поэтому мы не соблюдали устаревшие каноны ведения уроков, и я начал урок не с проверки домашнего задания, а с изучения нового материала. Проявляя завидную активность на уроке, суворовцы под руководством преподавателя сами доказали изучаемую теорему, при этом они и знания свои показали, о чем я сказал им, выставляя оценки в конце урока, и то, что домашнее задание они выполнили. Это я увидел, проходя по классу. Такая экономия времени позволила мне успеть на уроке и хорошо закрепить новый материал, и попутно повторить ранее изученное. Активная познавательная работа на уроке совсем не утомила суворовцев. Только я попросил у проверяющей разрешения закончить урок, как грянул звонок в коридоре. Приоткрыв рот и не вымолвив ни слова, проверяющая ничего не записала в свой большой блокнот. Когда же вышли из класса, она обратилась ко мне:

– Ну, вы мастер! Таких уроков я еще не видела. Скажите, товарищ майор, а как вас зовут? Суворовцы-то обращаются к вам только по званию.

Подобно математичке восхищены были уроками и остальные проверяющие. Опыт работы нашего училища загремел по всему Дальнему Востоку.

Зачастили к нам в училище представители всевозможных строевых служб военного округа и могли только восхищаться постановкой дела. А 9 Мая 1959 года наши суворовцы удостоились чести участия в параде войск Дальневосточного военного округа в Хабаровске. Если учесть, что красота и четкость прохождения строя солдат на парадах в Хабаровске всегда превышала даже московские парады, то будет понятна высота оценки строевой подготовки наших суворовцев командованием округа.

Целых четыре года Курское суворовское военное училище под новым именем Дальневосточное процветало в Уссурийске, продолжало входить в тройку лучших суворовских училищ страны. Но сокращение войск Советской Армии в 1960-1961 годах при Хрущеве повредило работе училища. Высококвалифицированных военных преподавателей заменили гражданскими учителями с зарплатой в четыре раза более низкой, чем была у военных. Хотя надо отдать должное заменившим нас в училище гражданским учителям, по оценкам суворовцев, они старались в работе не хуже нас, военных преподавателей. На мой взгляд, и сокращение срока обучения в суворовских училищах с семи до трех лет не лучшим образом сказалось на их деятельности.

И еще хочется добавить: суворовцы-первогодки, которых мы привезли в 1957 году из Курска, заканчивали училище только в 1964-м.

Горжусь выпускниками Курско-Уссурийского суворовского военного училища, особенно теми, которых сам учил и воспитывал с 1951 по 1958 годы. У меня с ними и шестьдесят лет спустя продолжаются самые теплые отцовско-сыновьи отношения. Назову некоторых из них поименно. Игорь Гулис – командир ракетной дивизии, Игорь Меликов – член-корреспондент Академии авиации и воздухоплавания, Николай Гапоненко – профессор Бауманского училища, ныне университета, Валерий Прудников – полковник Комитета государственной безопасности, Анатолий Горлов – начальник артиллерии дивизии, Леонид Корнев – руководитель корпорации Ленторф, в которой трудятся десятки тысяч рабочих, Олег Чихалов – неутомимый геолог-разведчик и еще 68 замечательных граждан нашей страны. И что еще важно: у каждого из них большие дружные семьи, замечательные дети и внуки. За семь лет нашего общения в училище из малограмотных мальчишек, озорников-оборванцев вымахали высокие и статные красавцы – парни с блестящим образованием и воспитанием. В суворовском училище они получили превосходный трамплин, с которого имели возможность ох как далеко улететь. И улетели. Самую высокую оценку моего участия в судьбах этих людей дала супруга Валеры Прудникова Нина Андреевна: «Еще неизвестно, что бы из вас, отчаюг-озорников и безотцовщины, получилось, если бы не Петр Алексеевич».

Вот я, автор данной статьи, и поведал читателям газеты кое-что о нашем Курско-Уссурийском суворовском военном училище. Жаль, что его не стало в нашем замечательном городе.

Петр МИХИН